Месяц: Июнь 2022

В преддверии 1 июня напоминаем нашем читателям о некоторых пунктах Коллективного договора, в рамках которого предусматриваются выплаты работникам, имеющим несовершеннолетних детей.

Положение Коллективного договора о поддержке материнства и детства регламентирует порядок и условия оказания материальной поддержки отдельным категориям работников, состоящим в списочной численности АО «АМТ».

Согласно пункту 2 Положения, семьям (одному из родителей (усыновителей/удочерителей), работающим в АО «АрселорМиттал Темиртау»), имеющим 4-х и более детей в возрасте до 16 лет, а при наличии справки учебного заведения – до 18 лет, а также родителю (усыновителю/удочерителю), который занимается один воспитанием 3-х детей в возрасте до 16 лет, а при наличии справки учебного заведения – до 18 лет, по ходатайству руководителя подразделения и профкома/цехкома выплачивается ежемесячное пособие на каждого ребенка в размере 1 (одного) минимального расчетного показателя, установленного в Республике Казахстан.

Согласно пункту 3 Положения, одиноким родителям (усыновителям/удочерителям), имеющим детей в возрасте до 12 лет, ежегодно в честь Международного дня защиты детей (1 июня), в июне по ходатайству руководителя подразделения и профкома/цехкома выплачивается материальная помощь в размере 3 (трех) месячных расчетных показателей на каждого ребенка. Выплата производится на детей, не достигших на 1 июня текущего года 12 (двенадцати) полных лет.

Одиноким родителем (усыновителям/удочерителям) считается человек, не состоящий в браке по состоянию на 1 (первое) мая текущего года и воспитывающий одного или нескольких детей, независимо от того, получает он алименты или нет. Одинокий родитель (усыновитель/удочеритель) предоставляет документы, подтверждающие свое положение и оригинал (для сверки), и ксерокопии свидетельства о рождении детей. Материальная помощь выплачивается путем начисления в заработную плату Работника за май текущего года на основании распоряжения, утвержденного директором по персоналу.

Работодатель выплачивает 1 (один) раз в год (ко Дню защиты детей – 1 июня) материальную помощь детям погибших Работников или Работников, получивших инвалидность I, II группы на производстве АО «АрселорМиттал Темиртау», в размере средней месячной заработной платы Работника, но не менее 5 (пяти) МЗП, установленной на соответствующий финансовый год законом Республики Казахстан о республиканском бюджете, каждому ребенку до достижения им 16 лет.

Согласно пункту 4 Положения, женщине, находящейся в отпуске без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до 3 (трех) лет при стаже работы не менее 1 (одного) года (в исключительных случаях мужчинам по решению двусторонней комиссии по Коллективному договору), выплачивается пособие в размере 1,5-кратной минимальной заработной платы по Республике Казахстан на текущий год.

Женщине, приступившей к работе до истечения отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста 3 (трех) лет или не воспользовавшейся таким правом, ежемесячно оказывается материальная поддержка в виде специальной надбавки на каждого ребенка в возрасте до трех лет. Размер специальной надбавки определяется актом Работодателя.

Соб. инф.

Для того, чтобы поднять промышленность страны после Октябрьской революции 1917 года и гражданской войны, в СССР была разработана программа, получившая название «индустриализация»: это ускоренное развитие промышленного комплекса. В начале 1930-х годов Казахстан был мало освоен промышленно, но с началом индустриализации сюда направились геологи, гидрологи и другие ученые, внесшие большой вклад в развитие Казахской ССР. Были построены промышленные предприятия, возле которых вырастали города, преобразованные из поселков — одним из них был и Темиртау, появлялись электростанции, плотины, и другие важные технические сооружения и объекты. Так что индустриализация принесла много положительных моментов. Однако она было очень затратной, а средств у страны в те годы было мало, поэтому на XV съезде Всесоюзной коммунистической партии (большевиков) было принято решение о внедрении еще одной программы — коллективизации. Она подразумевала изъятие у крестьян их личного имущества, то есть скота и орудий труда (конечно же, не полностью, часть скота крестьянам должны были оставить), и образование коллективных хозяйств — колхозов и совхозов. Предполагалось, что с них намного проще, чем с частных подворий, можно брать налоги, которые должны были пойти на осуществление индустриализации. Планировалось также существенно улучшить положение бедняков. В принципе, сама идея была неплохой, но как это часто бывает, коллективизация стала проходить с большими перегибами. У зажиточных крестьян, которых стали называть кулаками (кулак – крестьянин, использовавший труд наемных работников – ред.) стали отбирать имущество полностью, лишать их прав и даже выселять. Очень много семей было выслано из других регионов СССР на территорию Казахстана, и казахский народ принял сотни тысяч обездоленных людей – именно с этими событиями связан День благодарности, отмечаемый нами 1 марта. В результате коллективизации были депортированы более двух миллионов крестьян, из них 1 миллион 800 тысяч – только в 1930-31-е годы. Отметим, что документов, связанных с коллективизацией, сохранилось крайне мало: документация часто не велась, а если и велась, то вскоре уничтожалась, поэтому сейчас, по прошествии почти ста лет очень сложно назвать точное число пострадавших и погибших.

Эти события происходили во всем Советском Союзе, но Казахстан в плане коллективизации – особенная территория. Испокон веков здесь жили кочевники, занимавшиеся кочевым скотоводством. И система, которую внедряло советское правительство, здесь просто не могла действовать по тем же правилам, что в других союзных республиках. Печально решающую роль сыграло и назначение в 1925-м году секретарем Казахского краевого комитета партии Филиппа Исаевича Голощекина. Он был очень амбициозным революционером, имевшим образование дантиста, и, в итоге, стал одним из виновников страшного голодомора в Казахстане. По имеющимся сведениям, Голощекин ни разу не побывал ни в одном ауле и понятия не имел, как велось казахское хозяйство. Однако посчитав, что в Казахстане Октябрьская революция еще не свершилась, он решил, что нужно пройти «Малым Октябрем» по всем казахским аулам. В 1926-1927 годах «вихрь перемен» унес пахотные и пастбищные угодья, отобрал 1 360 тысяч десятин сенокосов, 1 250 тысяч десятин пашни, конфисковал имущество баев и скотовладельцев, выселив их за пределы районов проживания. 28 августа 1928 года был издан Декрет «О конфискации байских хозяйств», который предусматривал «выселение тех наиболее крупных скотоводов из коренного населения, которые, сохраняя полуфеодальные, патриархальные и родовые отношения, своим имущественным и общественным влиянием препятствуют советизации аула».

Результатом всех этих действий стал голод, который унес жизни не менее 3 миллионов человек. На момент начала коллективизации казахи составляли более 80% населения, к ее концу их было менее 40%. События во время голодомора происходили очень страшные. Об этом свидетельствуют воспоминания очевидцев, которые были изданы в книге преподавателей Карагандинского государственного университета им. Букетова. Вот одно из них: «Наша семья в 1931-м году жила в Карагандинской области, в Улытауском районе. В семье моего деда было пятеро детей: три девочки и два мальчика. Один из мальчиков в 1932-м году в возрасте двух лет умер от голода. Дедушку в 20-е годы, как потомка бая, хотели арестовать, не давали житья. Поэтому он со своей семьей переехал в другой район, но и там его преследовали. В конце концов его посадили. Через несколько лет дед сбежал из тюрьмы, и попытался с семьей вернуться в родные края. Это были годы голодомора, и чтобы семья выжила, дедушка продал свою 15-летнюю дочь старому баю за стоимость верблюда. Недолго она прожила, умерла молодой. На вырученные деньги семья добралась до поселка Карсакпай Улытауского района, но там моего деда арестовали. Он сидел в Долинке, там и умер. Семье приходилось голодно: горсть зерна ели несколько дней, перемалывали, варили похлебку или просто ели муку с отрубями. Летом ловили рыбу, старались заготовить и на зиму: солили, коптили. Много людей умирало, трупы умерших от голода были распухшими. Однажды из соседней юрты послышались женские крики. Мой отец, тогда мальчишка, пошел посмотреть. От голода сошедший с ума мужчина связал и хотел зарезать на съедение десятилетнюю дочь. Мать пыталась отбить девочку, но не хватало сил. Она схватила младших детей, увела их, потом вернулась за дочкой, успела спасти. Было и такое». Вот еще одно воспоминание: «Шли 1930-31 годы, наступил голод. Причина голода всем известна – у казахов забирали скот, а он был основным источником пропитания. Не исключением стала семья моего деда. Есть было нечего, и люди стали пухнуть и умирать от голода. Тогда детей часто отдавали в детский дом, но бабушка была против. Сказала, что если будем умирать, то вместе. Однажды произошел случай, который сыграл важную роль в нашей судьбе. Как-то мама занималась хозяйством на улице, и краем глаза заметила, что какая-то женщина уводит пятилетнего сына в лесок. В то время уже знали, что начали есть людей от голода. Мать поняла, что сына хотят съесть, из последних сил догнала женщину, и выхватила мальчика. После этого случая дед решил откочевать в Россию. Дорога была долга и трудная. Хорошо, что у деда было оружие, и оно спасло нас. Как-то в дороге на нас напали грабители. Мы попытались скрыться, дед стрелял в воздух, погоня длилась, пока мы не добрались до какого-то села. Стали стучать во все двери, только в сельсовете открыли, и посоветовали нам остаться жить в этом селе. Дед был мастером на все руки и немного знал русский язык. Мы остались. Это село стало для нас второй родиной. Но, спустя шесть лет, несмотря на уговоры односельчан, наша семья вернулась в Казахстан».

За пределы республики в те тяжелые годы мигрировали свыше одного миллиона казахов, из них 616 тысяч – безвозвратно. 414 тысяч после вернулись в Казахстан.

Политика «Малого Октября», конечно же, не обошли и поселок Самаркандский. Так, в Темиртауских архивах был найден один из немногих сохранившихся документов времен коллективизации – список кулаков по колхозу имени Сталина, который был образован в поселке. В этом списке есть имя Нургали Турлыбеков. Его семье принадлежали земли, на которых сейчас находится Темиртау и Самаркандское водохранилище: раньше на месте искусственно созданного водоема располагались зимовки. К счастью, эта семья не была выслана, но Нургали Турлыбекова лишили избирательных прав. За что – сегодня непонятно.

Последствия «Малого Октября» для народного хозяйства были «впечатляющими»: на 1 января 1933 года в республике насчитывалось всего 4,5 миллионов голов скота, хотя ранее его было более 40,5 миллионов, то есть поголовье сократилось в десять раз. Вот чего добился в своем рвении Филипп Голощекин.

Конечно, все понимали и видели, что происходит, но говорить об этом в открытую просто боялись. И только единицы из казахской интеллигенции набрались мужества и написали письмо на имя Голощекина о той трагедии, которая произошла в народе. Это так называемое «письмо пятерых» 1932-го года, написанное писателем Габитом Мусреповым, заведующим Казахским государственным издательством Мансуром Гатаулиным, заместителем проректора Комвуза Муташем Давлетгалиевым, проректором того же учебного заведения Ембергеном Алтынбековым и заведующий энергетическим сектором Госплана КАССР Кадыром Куанышевым. Однако письмо не произвело на партийных руководителей никакого впечатления.

О том, что происходит в стране, узнал и Иосиф Сталин, притом, совершенно неожиданным образом: прошла перепись населения, результаты которой вождя немало удивили. Было непонятно, куда делись люди? Разница численности до 1931-го года и после оказалась настолько большой, что ее было просто невозможно не заметить. Это были не тысячи, а миллионы людей. Но виновных тогда не привлекли к ответственности. В итоге, были наказаны статисты, проводившие перепись: за то, что они якобы неправильно подсчитали.

Тем не менее, разительные изменения в хозяйстве, численности населения, и те письма, которые писали отважные люди, возымели свое действие: Голощекина сняли с должности, кошмар наконец-то закончился. В 1939-м году Филипп Голощекин был арестован, и одним из поводов для ареста стали как раз перегибы в эпоху коллективизации на территории Казахстана. В 1941 году инициатор «Малого Октября» был расстрелян, однако в 1961 году – посмертно реабилитирован. Так бывший секретарь Казахского краевого комитета партии оказался невиновен в том, что более трех миллионов человек умерли от голода.

-Тема «Малого Октября» очень острая, важная, и она находит большой отклик в сердце казахского народа, — говорит Татьяна Хмелева. – У казахов есть традиция передавать устно своим потомкам воспоминания, которые необыкновенно ценны в отсутствии документов. И все эти воспоминания до такой степени схожи, что они не могут быть преувеличены или придуманы. Это действительно было страшное время. То, что изначально было задумано неплохо – если читать документы, не вдаваясь в факты – в итоге перевернулось в самый настоящий кошмар. Изучение коллективизации требует масштабной работы. В наших городских архивах отражена эпоха коллективизации, касающаяся непосредственно населения поселка Самаркандский – в первую очередь, немецкого. Что касается казахских аулов, которые находились в регионе задолго до появления поселка, то здесь ничего не отражено. Нужно заниматься, искать, но в семьях потомков очень мало знают о тех далеких событиях, потому что старшее поколение старалось не распространяться о том, что им пришлось пережить. Люди боялись, и сейчас нам даже сложно такое представить.

Кира Щербакова

-Александр Николаевич, расскажите, как начиналась ваша трудовая деятельность на комбинате?

-На комбинат я пришел в 1989-м году – в то время я еще учился в металлургическом техникуме на последнем курсе. Учился и работал в пекококсовом отделении смолоперерабатывающего цеха аппаратчиком по загрузке пека. В 1990-м году окончил техникум по специальности «Техник-технолог коксохимпроизводства», потом меня призвали в армию. Два года отслужил в Германии и вернулся назад на коксохим. Со временем получил пятый разряд аппаратчика установки высокотемпературного пека. В 1995-м году пекококсовое отделение закрыли – это было одно из отделений смолоперерабатывающего цеха, печи остановили. В этом же году я стал исполнять обязанности начальника смены, потом прошел курсы бригадиров, стал бригадиром в бригаде № 1 на основном участке. После этого также исполнял обязанности подменного начальника смены, в 2001-м году меня утвердили в этой должности, так я работал до 2017-го года. Когда начальник цеха и замначальника уволились, и пришел новый руководитель Александр Владимирович Емельянов, я перешел на должность мастера производственного участка, в которой работаю по сегодняшний день. Кроме того, исполняю обязанности начальника цеха во время его отсутствия, потому что эту единицу сократили, а работа осталась.

-Расскажите о своем цехе…

-Смолперерабатывающий цех состоит из четырех отделений: дистилляции, кристаллизации, подготовки пека и склада смолы и масел. Цех перерабатывает смолу, которая получается в процессе коксования коксовых печей – это побочный продукт выдачи батареями кокса. В процессе разгонки этой каменноугольной смолы мы производим продукцию, пользующуюся большим спросом как на внешнем рынке, в том числе в дальнем зарубежье, так и на внутреннем. Среди большого ассортимента того, что выпускает наш цех – пек – он необходим для изготовления электродов электродуговых печей, используемых для производства алюминия, нафталин – универсальная присадка для производства пластмассы и другой продукции, коксохимическое сырье, без которой не получится сделать резину. Так что цех у нас рентабельный. Сейчас в нем работает около 70 человек, штат не полностью сформирован, и численность варьируется. Год назад у нас было всего 56 человек, людей тогда не хватало. Однако мы всегда справлялись, и сейчас справляемся с поставленной задачей, выпускаем продукцию. Мы пытаемся расширить штат, чтобы снизить нагрузку на персонал. Подали предложение, которое сейчас рассматривается в администрации. Как известно, на коксохимпроизводстве планируется строительство восьмой и девятой коксовых батарей, следовательно, смолы будут улавливаться больше, и нам придется увеличиваться по производству. Так что и людей должно стать больше.

-В смолоперерабатывающем цехе очень непростые условия труда. Молодежь к вам приходит?

-Сейчас молодежь вообще неохотно трудоустраивается на комбинат, но к нам приходят молодые ребята. Мы их обучаем, и многие уже доросли до шестого разряда. Оттока персонала с цеха практически нет, никто не переводится в другие подразделения. У нас очень хороший коллектив, где все друг другу помогают, и работаем мы слаженно. Это самое главное. Для того чтобы обезопасить себя, наши работники применяют средства индивидуальной защиты. У нас есть полнолицевые маски наподобие противогаза, которые используются при погрузке цистерн: в них ребята дышат и не получают ожоги лица, не вдыхают пары. Предохранительные пояса предостерегают их от падения. А мы стараемся обеспечивать работников СИЗами – чем больше, тем лучше, чтобы снизить воздействие химии на организм человека.

-Планируется ли в вашем цехе модернизация?

-Хотелось бы, так как оборудование уже старое. С приходом нового директора, который сам работал на коксохимпроизводстве в России, вопрос периодически поднимают. Наш цех важен, потому что если смолу не перерабатывать, то куда ее девать? Тем более, что коксохимпроизводств на территории постсоветского пространства много, а смолперерабатывающих заводов – мало. Поэтому есть понимание проблемы и видение, как можно наш цех модернизировать. Сейчас у нас всегда имеется резервное оборудование на случай, если что-то сломается. Так что модернизация вполне возможна. Если мы это докажем и все правильно обоснуем, в том числе финансово, нам пойдут навстречу.

-Вы давно на комбинате. А кто-то из ваших родственников работает на АО «АМТ»?

-Нет. Супруга – парикмахер, а сын с семьей четыре года назад уехали в США: они выиграли «Грин карту». Первые два года им было тяжело, но сейчас все нормально. У сына трое детей, третий родился уже в Америке.

-Как предпочитаете проводить свободное время?

-Свободного времени немного. Рабочий день до 17.00, но так как персонала иногда не хватает, приходится задерживаться. По выходным мы с женой ездим отдыхать в зону отдыха, на природу, ходим на пляж, во время отпуска стараемся поехать к морю. Так что на досуг не жалуемся.

Кира Щербакова