Профинструктор ЕРМУ и УПЗ Лариса Фридриховна ДУБИНА в этом году дважды юбиляр. 15 июня она празднует день рождения, а незадолго до этого отмечала 15-летие работы в «Жактау». По мнению Ларисы Фридриховны, для профсоюза сейчас настали не лучшие времена: бороться за интересы людей стало сложно.
-Лариса Фридриховна, как вы начинали работать в нашем профсоюзе? — Много лет проработала экономистом в строительном управлении в Караганде, а потом с развалом Союза работу потеряла. Год сидела дома. В конце 90-х в профсоюзе комбината начали вводить должности профинструкторов, и муж посоветовал мне попробовать себя на новой работе. Так я пришла на комбинат — инструктором в УГМ, теперь это ЕРМУ и УПЗ. 15 лет проработала с Александром Михайловичем Дерябиным. Постепенно узнавала людей, старалась не сидеть на месте, а больше ходить по цехам, общаться с рабочими. После реструктуризации работать стало сложнее. Сейчас к нам относятся 14 цехов, и все они разбросаны по комбинату, наши люди работают в прокатных цехах, конвертерном, доменном, АГП. Каждый мой рабочий день насыщен до предела: даю консультации, выписываю путевки, если нужно что-то передать, отнести, бегу в цеха. От одного до другого по 30 — 40 минут ходьбы, но я уже привыкла много двигаться. В движенье – жизнь. — Вы сказали, сейчас стало сложнее работать. С чем, по-Вашему, это связано? — Сложнее стало решать все вопросы. Переговоры между правлением и профсоюзом заходят в тупик. Зачастую люди этим недовольны и негатив, который от них идет, лично я воспринимаю очень болезненно. Я думаю, что находить какой-то компромисс стало сложно из-за того, что наш работодатель не может отступиться от своей главной цели – обогатиться, а то, что интересы людей при этом оказываются ущемлены, его не заботит. Нас пытаются уверить, что в компании дела идут плохо, но доверия к тому, что нам говорят и делают, нет. Я сама была плановиком, и мы старались установить план так, чтобы люди могли получать премии. А в нашей компании все делают наоборот. Я думаю, многие помнят, как два года назад мы выполнили план и должны были получить 13-ю зарплату, но за неделю до конца месяца план увеличили. То же могу сказать и о средней зарплате по комбинату. Раньше такими цифрами можно было апеллировать, потому что такого огромного разрыва между зарплатой руководителей и работников не было. А сейчас на комбинате ситуация совсем другая, и та цифра, которую называют в администрации, просто нереальна. Еще один наглядный пример: при обсуждении колдоговора правление все активней «продавливает» свои предложения, чтобы убрать из договора все привилегии, которых нет в трудовом законодательстве. Я верю, что профсоюзу удастся сохранить то, что есть в соглашении, но вести переговоры с правлением день ото дня становится всем сложнее. Тем более что профсоюз сейчас одинок в своей борьбе, и его практически никто не поддерживает. — Кто это должен делать в первую очередь? — Интересы первичек сейчас не волнуют никого. Когда в прошлом году мы добивались повышения зарплаты, на митинг из Федерации профсоюзов и облсовпрофа никто не приехал, от администрации компании был один Павлов. Когда проводили двухчасовую забастовку – тоже никого не дождались. Даже нашу недавнюю акцию по сбору подписей против повышения пенсионного возраста вышестоящие профлидеры не посчитали нужным поддержать. Все они рвутся к власти, но реальной помощи во всем, что касается защиты прав работника, от них нет. — А насколько действенным, на Ваш взгляд, может стать новый законопроект о профсоюзах в РК? — Его создатели почему-то озаботились только тем, как забрать у первичек деньги и отдать в распоряжение профсоюзных объединений. С применением такого закона наша работа лучше не станет, потому что во всех вопросах нас пытаются урезонить, осадить, и не дают развернуться. Очень трудно в ситуации, которая сложилась на сегодня, во что-то верить и на кого-то надеяться. Но надежда, как известно, умирает последней. «Жактау» — достаточно сильная организация, которая имеет свои собственные наработки в деле защиты прав рабочих. И как бы тяжело не было нашим лидерам бороться с правлением, своих позиций они не сдают. Возьмите случай с «Фениксом»: этот вопрос обсуждали долго, но профсоюз все равно добился, чтобы затраты на ритуальные услуги людям компенсировали . С «Шахтером» профсоюзы тоже настояли на своем – в итоге дом отдыха остался в компании. Ведь «Шахтер» и «Жартас» для нас настоящая палочка-выручалочка. Далеко не все могут купить дорогие путевки, особенно если хотят отдохнуть семьей. Теперь на очереди – «Самал» и зоны отдыха. По ним нужно принимать какие-то кардинальные решения. «Самал» работает очень давно, но коренным образом там ничего не меняется. Сейчас даже лечиться в удобное для людей время не получается, к примеру, по вечерам медперсонала там уже нет. Когда я только начинала работать, в «Самале» был заезд «Мать и дитя», но потом это все отменили. Чего еще, на мой взгляд, нам не хватает? Возможности хоть как-то помогать людям, если им необходимо дорогостоящее лечение. Той материальной помощи, которую профсоюз может выделить, для этого недостаточно.
Наталья Прончатова