Рабочие на грани нищеты

Татьяна Алексеевна Лазарева, весовщик весового хозяйства ЦЛАМ:
– Может, правление считает, что работа у нас лёгкая, поэтому уменьшает количество людей и зарплату не повышает. Мы работаем по сменам, в ночь работаем, в сложных условиях. Детей учить надо, трудно жить сейчас. В советское время мама у меня зарабатывала 200 рублей, мы могли и холодильник новый купить, и в отпуск съездить, 200 было очень много. А сейчас 20, 30, и 50 тыс. – мало. То что хотят на 30% прибавить, это мизер. Пусть 30% прибавят тем, у кого 200 тыс. тенге зарплата. А у нас 40 тыс. тенге зарплата – я не смогу ребёнка выучить, мы все в кредитах сидим.
Если б 30 тыс. тенге прибавили, это было бы другое дело. Ни обуться, ни одеться, всё подорожало. А продукты – хорошо, что есть дача, а если её нет? Дорого всё. За обучение каждый год повышают плату. У меня четверо детей, в прошлом году дочь отдали замуж, осталось трое сыновей. Самый младший учится в училище: 23, 21, 18 лет. Подрабатывают, два последних года стало немного полегче. А что платят в городе? 20-30 тысяч, а на завод не берут. Один сын отучился на газоэлектросварщика, но работы всё равно нет. Младший получил специальность токаря, проходит практику на заводе, ну, а толку? На работу ведь не возьмут. А третий в войсковой части 55524 работает по контракту на 3 года, а там тоже молодых убирают. На заводе держимся, потому что куда пойдёшь? В магазине стоять? Там ещё меньше платят. Администрация убирает у нас людей. Сколько по СДУ ушло, а куда эти деньги делись из фонда заработной платы? Все весовые мои, было 12, сейчас – 8. Вот прошёл состав, мне все вагоны нужно внести в компьютер, мы отвечаем за вес. Сразу с «отсыпного» и в ночь, даже выходных нет. Поспала 8 часов и опять идёшь в ночь. Или сегодня в день отработала до 9 часов, а завтра могут вызвать в 9 часов снова. Говорят: «Обходитесь своими силами!» Болеют люди – идут на работу. На больничный не дают уйти. Работать некому!

Айту Гайнуллаевич Жумагельдиев, мастер службы пути:
– Зарплату надо повышать – цены везде повышаются, мы за ними не можем угнаться. Дети выросли, учить надо, одевать надо. Проезд подорожал, уже 50 тенге. В КГИУ обучение стоит около 200 тыс. тенге. Куда с нашими зарплатами? Условия труда у нас тяжёлые, особенно в зимнее время, людей не хватает. Раньше в зимнее время было 23 человека в штате, сейчас осталось 10 человек. А объём работы остался прежним. Администрация всё это знает. Тарифные ставки надо пересмотреть. Всё меняется, сами говорят: «Прошлое надо забыть!» Только зарплата остаётся совдеповской. Они экономят денежки, но труд людей надо оплачивать, труд ведь нелёгкий. Они должны пересмотреть своё отношение к рабочему.

Евгения Викторовна Юсупова, электромонтёр СЦБ:
– На такую зарплату можно только выживать, а не жить. Кредиты берём, куда деваться. У меня семья – дочь и внучка, я – вдова. Цены растут, «коммунальные» растут, скоро на колбасу только смотреть будем и вспоминать прежние времена. Людей не хватает, летом весь комбинат обслуживаем 4 человека. Работа ответственная, условия труда сложные и зимой, и летом. Оборудование в основном старое, его надо ремонтировать. Правлению бы платить такую зарплату, как мы получаем.

Наталья Николаевна Денисова, приёмосдатчик:
– Мы работаем на станция «Входная» приёмосдатчиками, у нас недоштат, доплачивают нам за него мизер. При наличии этой доплаты у нас получается около 50 тыс. тенге. Без доплаты – 40 тысяч. Загруженность большая, работаем на улице. 5 составов за смену прибывают, отправляется по 7-10. В общей сложности за смену мы выходим 15 раз. Бесконечно заносим- выносим документы, ходим на вышку, работаем с декларантами, с кассой, с МПС, с документацией, работа очень ответственная, сплошная логистика. Оставаясь на рабочем месте, приёмосдатчик обдумывает и принимает решение, как правильно сделать, ответственность ложится на него. Наш труд ценится очень низко по станции «Входная». Не скажу про остальные станции, специфика работы у всех разная. Нам ввели компьютерную программу по собственным вагонам, мы её набиваем, работы много и объём её только увеличивается. Я воспитываю одна двоих детей. Может, это только моя проблема, но считаю, что я работаю и должна хорошо зарабатывать здесь. Профессию железнодорожника унизили, развенчали, дискредитировали. Даже машинисты и помощники машинистов никогда так мало не получали. Мы все на грани нищеты. Продавцы в магазинах получают сейчас больше, чем мы на комбинате.

Батырбек Сакиржанович Дюсембеков, осмотрщик-ремонтник вагонов:
– Когда забастовка? У меня две подработки – 70 тыс. тенге на руки, без подработки – 60 тыс. тенге. 5-6 поездов в смену отправляем на станцию «Жанаул», кроме этого ещё поезда на завод. Работы стало больше, а нам говорят, что плана нет, отгрузки мало. Отгрузки больше стало, порожних вагонов очень мало – все гружёные идут. Работаем на улице, раньше платили за устранение коммерческих браков, в этом году отменили. А требования к нашей работе предъявляют высокие. У меня двое детей (17 и 20 лет) в колледже учатся, за учёбу надо платить. Жена работает в трампарке, очень мало получает. Каждый месяц за учёбу платить надо. Хорошо родители помогают, бартер делаем, этим спасаемся.

Виктория Ивановна Деркач, осмотрщик вагонов:
– Профком пасует перед администрацией: просит много, а потом соглашается на малое, лишь бы хоть чего-нибудь добиться. Что я предлагаю? Настаивать на своём, добиваться любыми способами – митингом, забастовкой. Зарплата у нас — на руки выходит 40 тысяч тенге. Сколько у нас было митингов, лично я в двух участвовала, тогда просили также 30%, а повышали нам кусками, 10%, потом 5%… А смысл? Цены сразу выросли, а зарплату нам через полгода увеличили на 10%, потом на 5 %. У нас только соберутся повышать, а цены уже подскочили. А посмотрите, в каких условиях мы работаем.

Геннадий Валентинович Соломягин, осмотрщик вагонов:
– 15 лет на комбинате работаю, 3-4 месяца назад было ещё терпимо. Сейчас стало тяжело, потому что цены подскочили. Я помогаю матери, у неё маленькая пенсия. Плохо, что администрация не хочет повысить нам зарплату, не представляет, как живут наши люди.
Отдохнуть в отпуске можно только по профсоюзной путёвке, иначе – дорого, а путёвок мало. ЛПП у нас нет, дают только талоны на молоко. Я надеюсь на наш профсоюз.