Инженер первой категории группы улавливания химических продуктов коксования и очистки сточных вод коксохимлаборатории Светлана Леонова работает на комбинате уже более 30 лет. Придя в лабораторию в конце 80-х, она посвятила себя важному делу, напрямую связанному с охраной окружающей среды. Параллельно женщина получила второе высшее образование, которое очень помогает ей в работе, хотя, на первый взгляд, никак не связано с ее первой специальностью. Обо всем этом, и не только, Светлана Дмитриевна рассказала в интервью газете «Магнитка плюс».
-Светлана Дмитриевна, расскажите, как началась ваша трудовая деятельность на комбинате?
-В 1987-м году я окончила Карагандинский политехнический институт с отличием, поэтому у меня была возможность выбирать, куда поехать «отрабатывать диплом». Выпускников со специальностью «Обогащение полезных ископаемых» в то время отправляли на небольшие обогатительные фабрики по Казахстану, и я выбрала город покрупнее, так как считала, что Карагандинский металлургический комбинат находится в Караганде. И получилось так, что приехала в Темиртау. Город мне понравился, я стала обживаться на новом месте. Что касается трудоустройства, то тогда был такой порядок: даже те, у кого высшее образование, начинали свой путь с рабочей специальности. Руководители смотрели, что новичок из себя представляет, оценивали его знания, возможности, и от этого зависело, ждет ли его повышение. Я работала лаборантом в коксохимической лаборатории, в группе обогащения по своей специальности восемь лет, и параллельно училась на вечернем отделении Карагандинского государственного университета имени Букетова. На этот раз выбрала биологию. Каждый день после работы я ездила на автобусе на занятия. Длились они три часа, и только в 10 часов вечера я возвращалась домой.
-Сложно было вот так совмещать работу с учебой?
-Пока ехала в автобусе, успевала немного поспать. А, если серьезно, учеба мне нравилась. Мне даже предлагали остаться работать на кафедре. Практику я проходила в Академии наук Казахстана, в институте микробиологии и вирусологии. Моя дипломная работа была на тему очистки промышленных стоков биологическим методом. Я заинтересовалась этой темой, потому что она связана с экологией и на тот момент была очень перспективной. И на сегодняшний день более эффективных методов очистки пока не придумали. Дело в том, что микроорганизмы разлагают вредные вещества, загрязняющие воду и воздух, питаются ими. Но не самими вредными веществами, а определенными химическими соединениями из их состава. В процессе такого разложения образуются уже другие вещества, намного менее вредные. Для разных загрязнителей существуют разные микроорганизмы: одни обезвреживают соединения серы, другие — цианиды и так далее. На коксохимпроизводстве, при коксовании угля образуется фенол, от которого наша биохимия очищает воду. Он относится к сильным ядам, и если сбрасывать его в реку, то все живое в ней погибнет – и рыбы, и растения, а сама вода станет непригодной для питья и полива. Поэтому в 1960-х годах прошлого века, в Украине, в Киевском НИИ гигиены ученый Путилина разработала передовую на тот момент технологию биологической очистки от фенола. Ее стали использовать все коксохимические заводы Советского Союза. На нашем комбинате первая биохимустановка была построена в 1964-м году. Новую биохимустановку, более современную, построили в 1994-м году, но принцип остался тот же. Вслед за Советским Союзом метод биологической очистки стали использовать и за границей. Так же, как и у нас, из природной среды там брали микроорганизмы, создавали им комфортные условия, увеличивали их концентрацию в бассейнах, где и происходит непосредственно очистка. Что касается коксохимпроизводства, то вода, очищенная от фенола, сбрасывается в канализацию, где объединяется с фекальными стоками города, и идет на городские очистные сооружения. А там работает уже другая группа микроорганизмов, в основном, разлагающая аммиак, и фенол для них очень вреден. Поэтому наша первоочередная задача – хорошо очищать воду. Это очень важно и для всего Казахстана, потому что, если мы здесь допустим промах, ядовитый фенол с очистных сооружений может попасть в реку Нура, которая соединяется с рекой Есиль (бывшей Ишим), идущей на Астану. Вода из нее используется для питьевого водоснабжения, поэтому своей работе мы уделяем большое внимание. Вообще, все полезные микроорганизмы в большим количестве присутствуют в природе, и в капле воды из водоема можно обнаружить много разной «живности». Если бы не самостоятельная биологическая очистка озер и рек, человечество давно бы отравило и погубило себя. Благодаря этим маленьким помощникам мы живем на планете.
-А вы так и не остались на кафедре университета, как вам предлагали?
-После получения диплома о втором высшем образовании я собиралась уйти из коксохимлаборатории, устроиться в университет преподавателем и перебраться в Караганду. Когда я еще училась, женщина-инженер, работавшая на биохимии, уехала в Россию, и начальник предложил ее место мне. Сказал: «Ты же учишься по этой специальности, попробуй, поработай». Я согласилась, перешла с лаборантской должности на должность работника ИТР. Участвовала во внедрении новых технологий во время строительства биохимической установки в 1995-м году. На коксохимпроизводстве я нашла свою вторую половинку, поэтому осталась в Темиртау уже по семейным обстоятельствам. Что меня еще сдержало, так это мрачная перспектива отсутствия зарплаты. Советский Союз к тому времени уже развалился – я окончила университет в 1993-м году, и наука пришла в упадок. О том, что с зарплатой может быть туго, меня предупредили в университете коллеги. А на комбинате была стабильность, что очень важно для семейного человека. Поэтому я осталась в лаборатории. К сожалению, то, что предсказывали мои коллеги, сбылось: многие работники академии наук лишились работы. Рухнули многие проекты, не стало связей с предприятиями: их отдали в частные руки, а новые владельцы не были заинтересованы в сотрудничестве с государственными институтами. Им стало не с кем заключать договоры, а, значит, прекратилось и финансирование. Многие ученые, столкнувшись с нестабильностью и неопределенностью, навсегда уехали в США. Они подавали туда свои резюме и ждали вызов, многим он приходил. Очень жаль, что все так вышло, ведь в нашей Академии наук были очень хорошие разработки. Например, там вывели микроорганизмы, которые поедали нефть. Их даже привозили нам на коксохимпроизводство, ведь в процессе переработки здесь образуется еще и каменноугольная смола, и, несмотря на очистку, ее элементы попадают в аэротенки. Когда я была на практике, переговорила с работниками академии, посоветовалась с ними, что можно предпринять. Они нам помогли, заключили договор с комбинатом – это было еще при Советском Союзе. Но после его распада исследований с новыми микроорганизмами больше не проводилось, хотя академия и сейчас работает. Вот только существенные улучшения в отечественной науке произошли в последнее время, когда возникла острая необходимость в ученых.
-В чем заключаются ваши обязанности сейчас?
-Мои работники делают анализ воды полностью по всей цепочке, от входа до выхода ее с биохимустановки, а также анализы газа, смолы, аммиачной воды – то есть всех продуктов, которые образуются при получении кокса. Если видим по анализам нарушение, идем и находим источник загрязнения, проводим мероприятия для его устранения. Мы тесно сотрудничаем с отделом охраны природы комбината: по многим вопросам они с нами советуются, мы обмениваемся результатами анализов, у нас проходят совместные совещания по экологии. Я обеспечиваю и контролирую выполнение всех анализов, которые проводят работники группы улавливания химических продуктов коксования, слежу за соблюдением техники безопасности. Работаю как с цехами, которые подают воду, так и с цехом, который ее очищает. В случае нарушений даю рекомендации, что и как лучше сделать, потому что меры нужно принимать сразу же, а не ждать, когда наступят серьезные последствия. Так как у меня большой опыт работы, я знаю все узкие места, хорошо разбираюсь в технологии каждого цеха. Участвую в рассмотрении новых проектов, которые нам предлагают. У нас были проекты с Польши, Чехии, Украины, России и других стран, мы не раз встречались с иностранцами. Так как я имею знания в области геологии, в лабораторию нередко приносят осадки, отложения с газопроводов, и нужно определить, что это. Основной метод, который я использую наряду с химическими, это микроскопия. Поэтому обязанностей много, и работы тоже.
-Кто-то из ваших родственников еще работает на комбинате?
-Мой муж Владимир Николаевич Леонов работал на коксохимпроизводстве, он был начальником цеха ректификации. Его и сейчас все знают, он оставил о себе хорошую память. Муж проработал здесь практически всю жизнь, с молодых лет, но заболел раком кишечника и умер в 59 лет. Считаю, что отмена раннего выхода на пенсию для людей, работающих во вредных условиях – это преступление. Еще до комбината муж работал с ртутью на заводе СК, и ему сказали, что он выйдет на пенсию в 45 лет по первому списку. Он всегда увлекался радиоделом, и, выйдя на пенсию, собирался стать радиомастером. А тут списки отменили, и муж до нового пенсионного возраста не дожил. Поэтому своего сына я не отправила на комбинат. Зачем, раз такое отношение? Пусть восстановят первый и второй списки, чтобы люди знали, за что они здесь работают. И зарплата у работников комбината не такая высокая, чтобы тратить ее на лечение и таблетки. Сына я отдала в авиацию, сказала, что в небе чище. Он работает вахтовым методом, занимается обработкой полей под Астаной, а в зимний период трудится в санитарной авиации, вывозит из труднодоступных поселков больных в города, где есть больницы. В этом году сын окончил академию гражданской авиации в Санкт-Петербурге, и сейчас двигается в большую авиацию, а для того, чтобы туда попасть, нужно выучить английский язык. Сын занимается с преподавателями, уже неплохо владеет языком. Вообще, у меня авиационная семья. Мой отец окончил Харьковский авиационный институт, и попал в Казахстан по распределению – поднимать местную авиацию. Мой брат работает в авиакомпании «Air Astana», он заслуженный летчик Казахстана, облетел весь мир. Так что сын продолжает династию, и я уверена, что у него все получится.
Кира Щербакова