После должности первого руководителя Кармета Олег Николаевич Сосковец занимал пост министра металлургии СССР (1991), был первым заместителем премьер-министра — министром промышленности РК (1992).
С апреля 1993 года — первый заместитель председателя Совета министров России, после реорганизации — правительства РФ. В этих должностях курировал 14 министерств (в том числе топлива и энергетики, транспорта, связи, путей сообщения, здравоохранения и медицинской промышленности, атомной энергии).
-Олег Николаевич, спасибо, что нашли для нас время. Наверняка, Ваш нынешний приезд, как и все предыдущие, расписан по минутам.
-На этот раз мой визит не был запланирован. Ко мне по просьбе администрации президента Казахстана обратились сотрудники посольства Казахстана в России с предложением стать наблюдателем на выборах 9 июня. Отклонять его я посчитал нецелесообразным. За мной был выбор региона, и я выбрал Карагандинскую область, потому что меня многое связывает с этим местом и, в первую очередь, люди.
В день приезда, 6 июня, мы встречались с сотрудниками комбината, говорили об экономике, производстве. У меня осталось удовлетворение от этих встреч, потому что при всех проблемах, которые существуют, на комбинате есть хорошие местные специалисты, и сегодня они подготовлены к самостоятельной работе. Проблемы, к сожалению, случаются, бывают аварийные остановки, как это произошло в конце прошлого года, потому что производство всегда связано с объемными и сложными процессами. Сегодня мы запланировали встречу в акимате Карагандинской области, там хотят знать мое мнение в вопросах экологии и мер по снижению выбросов.
-В один из своих прошлых приездов Вы говорили о потенциале Карагандинского региона и возможном сотрудничестве с акиматом. Что изменилось с того времени? К чему Вы пришли?
-Чтобы реализовывать договоренности, должно быть обоюдное желание. Но в позапрошлом году были забастовки шахтеров, и это достаточно сильно отвлекало администрацию области. Были и остаются социальные проблемы. Тем не менее, мы поддерживаем с бизнесменами тесные отношения, ведем большую работу в рамках делового совета ЕАЭС, в частности, хотим интегрировать производство металлического кремния в целую сеть кремниевой программы с последующим производством элементов солнечных батарей. Мы планируем делать это в Казахстане и Киргизии. Немецкие партнеры и наши коллеги заинтересованы в этом проекте, так что за год-два мы сможем эту программу реализовать.
-Вы говорили и о перспективах нашего комбината и города в целом. И я хотела бы поговорить именно об этом. Думаю, сейчас для многих темиртаусцев это наболевшая тема. При том, что на комбинате есть хорошие управленцы, очевидно и другое: совсем недавно исполнительный директор Вадим Борисович Басин отмечал, что на производстве остается все меньше людей, которым можно поручить работу и быть уверенным, что они сделают ее так, как надо.
-Понимаете, металлургия – это инерционный производственный цикл, но он требует, во-первых, понимания и профессионального изучения, и затем реализации всех технологических процессов, операций и так далее. Это единый организм, и как только случается разрыв в подготовке кадров или же их отток, надо изучать причины, почему это происходит. Я разговаривал с Вадимом (Басиным), и он обеспокоен ситуацией с кадрами на заводе. Это очень правомерное беспокойство. Надо купировать эти процессы, чтобы не было таких примеров, когда уезжает целая бригада специалистов-гидравликов, и рабочее место, которое должно быть обеспечено профессиональным совершенно сопровождением, практически оголяется. Гидравлики, энергетики, электрики — очень специфические профессии. Чтобы понимать, что происходит, надо не забывать о социальных сторонах: заработной плате, жилье, устройстве семьи, детей, учебе, в конце концов. В мое время работы на комбинате этому тщательнейшим образом уделяли внимание. Сейчас время изменилось, но, тем не менее, человек идет на работу, только когда у него за спиной спокойный тыл, ему есть, где жить, есть заработная плата. Это надо внимательно рассматривать – почему зарплата металлургов Казахстана в два раза ниже зарплаты металлургов России? Государства разные, но исходить надо из того, что труд очень тяжелый, физическая отдача высокая, а организм стареет. Конечно, трудно давать рецепты через какое-либо интервью, но я бы порекомендовал руководителям предприятия изучить причины оттока специалистов. Ведь везде, на всех металлургических производствах по существу одна и та же работа. Те же операции у горновых, в доменном цехе, в сталеплавильных цехах, коксохимических производствах.
-В одном из своих интервью Вы говорили, что у Нурсултана Назарбаева в его бытность руководителем парткома комбината была программа по развитию инфраструктуры в городе. Он понимал, что людям надо это дать, и тогда они останутся здесь и будут заинтересованы поднять комбинат. Может, сейчас не хватает людей, которые могут предложить такие же масштабные просчитанные программы?
-Как бы мы ни старались обходить острые углы, они есть. Чтобы управлять таким предприятием, надо жить его заботами. Такого не может быть, когда собственники избегают или не хотят видеть те или иные проблемы на заводе, особенно социальные. Конечно, я не могу сказать, что Темиртау — умирающее место. Каждый раз приезжаешь и видишь – что-то меняется. Сменилось руководство города, оживилось благоустройство, дороги стали лучше. Но завод это организм, который постоянно требует профилактики. В то время, когда мы работали, все жили заводскими нуждами и нуждами людей. То, о чем вы говорите – это известное постановление по развитию Карагандинского комбината, которое готовил в первую очередь секретарь партийного комитета Нурсултан Назарбаев, потому что у него было прямое поручение от ЦК партии. Ну, зачем надо было строить такой громадный комплекс – стадион, плавательный бассейн, ледовый дворец? Все это было сделано для того, чтобы люди не нуждались в поисках какого-то лучшего места. Все делалось для людей. В городе было много детей, только на комбинате открыли 36 детских садов. Каждому цеху распределяли такие полномочия, которые позволяли решать вопросы с директорами подшефных школ, связанные с материальным обеспечением. Сейчас это ушло в прошлое, но это нельзя считать забытой темой. На чьи плечи это можно переложить? Надо возвращаться к таким серьезным подходам, встречаться с людьми, делать какие-то заявления, наконец! Пытаться понять нужды людей. Тогда и отдача будет. А иначе они будут бросать работу и уезжать в поисках лучшей жизни. Но будет ли она лучше – никто об этом не знает абсолютно! Потому что вся инфраструктура, которая здесь в свое время была создана, соответствует современным стандартам проживания и, конечно, работы.
То, что делается на комбинате в плане реконструкции, недостаточно на мой взгляд. В части выбросов, например. В атмосфере много грязи, и окружающая среда, безусловно, от этого страдает. И этим надо заниматься. Это требует значительных затрат, и отрывать средства от основного производства – многие десять раз подумают, надо ли это делать. Но делать надо. Я достаточно много видел, и продолжаю работать, ездить, общаться с людьми. Я главный редактор журнала «Сталь», председатель редакционной коллегии журнала «Черные металлы», который издается в Западной Германии и у нас, на русском языке, журнала «Металлы Евразии». Я должен сказать, что европейские заводы не допустили бы такого состояния экологии, как здесь, на комбинате в Темиртау. Там более жесткое отношение и администрации, и общественных организаций – та же «Партия зеленых» может потребовать остановки производств. Так что к этому придется возвращаться. Никуда не денешься. Каждая реконструкция любого металлургического агрегата должна быть связана со снижением выбросов, с улучшением окружающей среды. Это обязательное условие.
-Часть экологических проблем будет решена, только когда завершат ремонты конвертеров – об этом говорят сами экологи комбината. Но в цехе все не так просто, иначе эти ремонты были бы приближены по времени. Получается, что проблема опять-таки в нехватке хороших специалистов и технологий?
-Я не соглашаюсь с тем, какой подход сегодня используют в части эксплуатации производственных мощностей. Ликвидированы многие службы, которые обеспечивали постоянные ремонты и уход за агрегатами. В результате этих работ они были надежны не только в эксплуатации технологической, но и в части воздействия на окружающую среду. Сейчас в конвертерном цехе есть большая проблема с состоянием котлов-утилизаторов. Ситуация катастрофическая! Котел-утилизатор – это основной энергетический объект сталеплавильного производства, в частности, конвертеров. Здесь надо соблюдать определенную последовательность – есть графики эксплуатации, ремонтов, замены оборудования, и как только ты выбиваешься из этого режима, получаешь много проблем. И с производством, и с экологией. Поэтому надо быть очень принципиальным. Думаю, что в этом отношении недостаточно понимания со стороны собственников предприятия. Надо иметь какие-то программы, которые должны быть достоянием общественности. Есть вопросы финансирования этих программ, но все решаемо. Сегодня металлургическое производство достаточно освоено и изучено. Оно имеет очень высокую степень надежности в любом вопросе – и в эксплуатации, и в части выбросов в окружающую среду, все понятно, все известно.
Я не сомневаюсь, что какие-то программы у руководства завода есть. Я не хотел бы их ревизировать, а, в первую очередь, остановиться на том, что доступно и понятно – надо исключить отток кадров и заняться подготовкой специалистов, которые обеспечивали бы правильный уровень эксплуатации и надежность производства. И, повторюсь, не надо забывать о том, что, уходя с завода, люди идут в другую сферу – социально-бытовую, и им надо дышать чистым воздухом и пить чистую воду. И, в конце концов, они не должны испытывать чувство безысходности — мол, мы обречены дышать этим воздухом, потому что связаны с этим производством. Это не так. В мире от таких понятий давно ушли. В прошлом году я был в Вене, и мне показывали мусоросжигающий завод в центре города: идет утилизация мусора, и нет ни одного выброса в атмосферу – настолько там эффективны газоочистные сооружения. И везде это учитывается при производстве. А в Темиртау? В прошлом году акимат области был обеспокоен тем, что в городе черный снег. Открываешь интернет: у «Голоса Америки» – снимки Темиртау, из-за выбросов загрязнена атмосфера, почва и так далее. Это же неприятно никому. Поэтому все в руках людей, надо подходить к этому ответственно, жить этим городом и производством, а не одними итогами этого производства. Слишком далеко можно зайти при таком подходе.
-Сейчас люди открыто говорят о том, что их беспокоит. И в интернете, и при непосредственном общении. Свою роль в изучении их мнения играют общественные объединения, профсоюзы, в частности. У администрации тоже есть свои программы, например, когда работники анонимно могут сказать, что им не нравится. Но не всегда менеджеры предприятия могут донести информацию до руководства в полной мере, поскольку не могут выйти за рамки корпоративной культуры и корпоративного мышления. То есть, недостатка в обратной связи вроде как нет. Но возникает некоторое противоречие из-за того, что стороны видят или предпочитают видеть проблемы по-разному. При этом нужно приходить к каким-то совместным решениям. Как разрешать такие противоречия на Ваш взгляд?
-Я не могу сейчас давать оценку работе профсоюзных деятелей комбината, но в данном случае надо быть не аутсайдером, а инициатором каких-либо изменений. Потому что можно согласиться с администрацией, собственниками предприятия, найти компромисс и спокойно жить. Но так не бывает. Так сложилось, что профсоюзы должны отвечать за те полномочия, которые возложены на них персоналом. На предприятии тысячи людей, каждый по-разному смотрит на одну и ту же ситуацию, у каждого свой взгляд и свои оценки, и профсоюзы должны быть проводниками всего этого. Профсоюзу надо находить себя в этом отношении, это должно быть не просто результатом компромисса, а ответственности, которая на них возложена. Рабочий человек практически остается незащищенным в этой ситуации: собственники живут за пределами этой территории, годами не бывают на предприятии.
Я знаю, какая ситуация была год назад, когда, не думаю, что это было рационально, перевели некоторую группу руководителей с украинского предприятия и они по существу добивали созданную раньше кадровую политику. Возник серьезный конфликт, который вышел за рамки предприятия и был предметом рассмотрения в столице Казахстана, в отдельных структурах. Это никуда не годится, потому что это было не просто сиюминутное или разовое участие в формировании коллектива, а долгосрочная программа, направленная на разрушение традиций, которые здесь были созданы. И потом, я как металлург знаю и производство в Кривом Роге, и здесь, и это совершенно разная специализация, разные условия и разные подходы к выполнению своих обязанностей. И считать, что где-то более правильно выполняется работа, как минимум, нерационально или, может быть, и контрпродуктивно для некоторых случаев.
-Можно сказать, что у общественных объединений есть вполне определенные задачи.
-Конечно. Надо просто понимать, что общественное объединение это возможность принимать решения или выходить на них. В советское время это была одна мера ответственности, но тогда была и другая администрация предприятия, она отвечала и перед партийными органами, и местными органами исполнительной власти, и профессиональными структурами, такими как Министерство металлургии. Сейчас этого нет. Есть какие-то государственные программы, где комбинат в той или иной степени принимает участие, а больше никаких других связей с заводом нет. Больше полутора месяцев он стоял из-за аварии, я интересовался у многих членов правительства в Астане — они и не знали, что такая ситуация была. Очевидно, их интересовали другие, более важные вопросы.
-Чуть больше контроля, участия со стороны государства не помешает?
-Ну, конечно. Даже если говорить об экологии – есть министерство, которое курирует эти вопросы, и оно не должно быть безучастным. Ведь могут быть такие выбросы, которые за десятки километров способны разрушать те или иные экологические системы. Слава Богу, что этого нет на комбинате. Но, тем не менее, должен быть совместный подход. Я не думаю, что руководители предприятия, работающие здесь, исполняющие технологическую работу, могут вредить сами себе — здесь живут их дети, семьи. Другое дело, что иногда нет понимания в части производства, финансирования работ, каких-либо или даже специальных остановок на реконструкцию, модернизацию. Это надо всегда иметь ввиду.
-У меня есть еще один вопрос, я не могу его не задать. Первых руководителей комбината в Темиртау и за его пределами называют генералами Кармета. Их помнят по именам, особенно старожилы. Они приходят в газеты и на телевидение и говорят: в парке нет таблички о том, что его открыл Олег Тищенко, надо поставить; или возле Зимнего сада была табличка о том, что его построили благодаря Александру Свичинскому, ее надо вернуть… Людям это важно, они хотят, чтобы молодежь знала, кто создавал этот город. А сейчас – лично я, не буду говорить за всех — не знаю имени генерала.
-Вы правы. Для этого, как я говорил, надо жить этим городом. Потому что людей, работающих на предприятии, нельзя превращать в немых исполнителей работы, я уже не буду приводить другие эпитеты по поводу оценки их труда. Это очень серьезная работа. С организацией больших знаний. С получением готовой продукции, которую выпускает комбинат. Здесь, очевидно, надо более принципиально подходить самим участникам производственных процессов к тому, что происходит вокруг них. При всей работоспособности, эффективности, ответственности того же Вадима Басина, с него можно спрашивать, как с исполнителя, а полномочия у него чрезвычайно ограничены. Я бываю на заводе, и очень грустно смотреть на разрушающиеся здания, которые приходят в убогое состояние, неотремонтированные дороги, металлоконструкции в цехах, которые требуют защиты от коррозии и ремонта и так далее. На все не хватает средств. Но ведь так можно довести предприятие до разрушения. Ведь та авария, которая была в ноябре прошлого года, это одно из следствий упущения в эксплуатации, так будем говорить. Так что генерала сегодня на заводе нет. Есть собственник, делегированные им люди, которые приезжают на какой-то период времени, а потом уезжают. Все остальные работают в системе ограниченных полномочий.
В России несколько по-другому устроено управление даже частными предприятиями. Потому что, во-первых, все собственники заводов это субъекты и граждане РФ. Во-вторых, очень принципиальный подход имеет администрация президента и сам президент к тому, что происходит, и в случае упущений или отклонений там достаточно жесткий спрос. И заводы находятся в более приличном состоянии. Критерии, которые выработаны не администрацией, а годами опыта эксплуатации, требуют, безусловно, более активного участия управленцев завода в жизни самого предприятия, в планах его модернизации, реконструкции, социальной сферы и так далее. Сегодня есть разрыв таких связей, но я думаю, что все наладится. Потому что не хотелось, чтобы это налаживалось через какие-то серьезные проблемы, связанные с остановками производства, потерей агрегатов, выводом их из эксплуатации. Я думаю, до этого просто нельзя доводить.
Записала
Наталья Прончатова
На въезде в Темиртау во времена Олега Тищенко была установлена стела с надписью «Темиртау – город металлургов». Когда комбинат возглавлял Олег Николаевич Сосковец, ему пришлось – по настоятельной “просьбе” первого секретаря обкома партии — взять горячекатаный рулон и надпись закрыть. Партийный босс объяснял, что в Темиртау живут и строители, и химики, и представители других профессий, и по отношению к ним это будет справедливо. Олег Николаевич не разделял этого мнения: после смены руководства в обкоме надпись тут же “вернули”, и стела приобрела свой первоначальный вид.
Сейчас стела разрушается, а территория вокруг нее становится все непригляднее. Через газету Олег Николаевич обратился к руководству города и комбината с просьбой привести стелу в порядок. Ведь она всегда была знаковой для Темиртау, который был и остается городом металлургов.